Месть гоблина
Страница 15 из 37Ранним утром, пока Рон и Гермиона еще спали, Гарри выбрался из палатки, чтобы найти самое старое, корявое и приметное дерево. Найдя такое, он закопал в его тени глаз Грюма, и с помощью палочки пометил ствол маленьким крестиком.
Это было, конечно, не бог весть что, но Гарри чувствовал, что Грозный Глаз заслужил гораздо большего, чем торчать в двери Долорес Амбридж. Затем он вернулся в платку и стал ждать, пока проснуться друзья, чтобы потом обсудить с ними план последующих действий.
Гарри и Гермиона решили, что лучшим будет не оставаться где бы то ни было слишком долго, Рон с ними согласился, сострив, что было бы неплохо, если бы следующее место их пребывания находилось в близкой досягаемости от сендвичей с беконом. Гермиона удалила защитные заклинания, которые она накладывала вокруг их лагеря, в то время как Гарри и Рон уничтожали все следы их пребывания в этом месте. После этого они двинулись к окраине маленького торгового городка.
Как только они разбили новый лагерь в небольшой рощице и окружили их защитой, Гарри накинул свою Мантию-невидимку и отправился за провизией. Однако его планам не было суждено сбыться. Он едва вошел в город, как вдруг пронизывающий холод, опустившийся на землю густой туман и потемневшее небо заставили его застыть на месте.
- Но ты же можешь вызывать потрясающего Патронуса! – воскликнул Рон, когда Гарри вернулся обратно с пустыми руками, тяжело дыша и повторяя одними губами единственное слово «дементоры».
- Я не… смог, - ответил Гарри, судорожно хватая ртом воздух. Бок от быстрого бега нещадно болел, Гарри зажал его рукой. – Патронус… не… появился бы.
Ему вдруг стало стыдно, когда он увидел ошеломленные и разочарованные лица друзей. Это было похоже настоящий ночной кошмар – видеть скользящих в тумане дементоров, и осознавать, что он не способен защитить себя в то время, когда ужасный холод душит его, заполнив и парализовав легкие, а в голове звучат отдаленные крики. От Гарри потребовалась вся его сила воли, чтобы не рвануть с места и не убежать, оставив позади безликих дементоров среди людей, которые, конечно их не видели, но вполне точно ощущали отчаяние и безысходность из-за невидимого присутствия этих ужасных существ.
- Итак, мы все еще без еды.
- Заткнись, Рон, - оборвала его Гермиона. – Гарри, так что случилось? Почему ты думаешь, что не смог бы вызвать Патронуса? Вчера у тебя это отлично получалось!
-Я не знаю.
Он уселся в одно из кресел Перкинса, чувствуя себя с каждой минутой всё более униженным. Он боялся, что внутри него происходит что-то не то. Казалось, что вчерашний день был чем-то очень и очень отдаленным, а сегодня он чувствовал себя снова тринадцатилетним, когда при встрече с дементором в Хогвартс-Экспресс упал в обморок.
Рон пнул ножку стула.
- Что? – сердито огрызнулся он на Гермиону. – Я голоден! С тех пор, как я был при смерти, истекая кровью, у меня ничегошеньки не было во рту, кроме пары поганок!
- Ну тогда иди и сам сражайся с дементорами, - сказал уязвленный Гарри.
- Да я бы пошёле, но моя рука забинтована и висит на веревке, перекинутой через шею, если ты вдруг не заметил!
- Да, очень убедительная причина не пойти.
- Это что еще за…?
- Ну конечно же! – воскликнула Гермиона, хлопнув себя ладонью по лбу. Ребята замолчали и в недоумении уставились на девушку. – Гарри, дай мне медальон! Быстрее! – сказала она нетерпеливо, щелкнув большим и средним пальцем перед его носом, увидев, что Гарри не сдвинулся с места. – Хоркрукс, Гарри! Он все еще на тебе?
Она протянула руку, и Гарри снял с шеи золотую цепь. В этот момент он ощутил невероятную легкость и свободу. До этого он даже не осознавал тяжесть, давившую на него изнутри.
- Так лучше? – спросил Гермиона.
- Да, легче!
- Гарри, - сказала она, склонившись над ним, голосом, каким обычно, в его представлении, разговаривают с тяжелобольным, - как ты думаешь, никто в это время не владел твоим сознанием?
- Что? Нет! – воскликнул Гарри. – Я помню все, что мы делали, пока медальон был на мне. Я бы не помнил ничего, если бы мною управляли, правда ведь? Джинни рассказывала мне, что ничего не могла вспомнить, что с ней происходило.
- Хмм, - пробормотала Гермиона, глядя на тяжелый медальон в своей руке. – Ну, все равно, нам не следует его надевать. Будем хранить его в палатке.
- Мы не станем оставлять его без присмотра, - твердо ответил Гарри. – Если мы его потеряем, или его украдут…
- Ну хорошо, хорошо, - согласилась Гермиона, повесила медальон себе на шею и спрятала под рубашкой. – Тогда мы будем носить его по очереди, чтобы медальон по долгу ни на ком не оставался.
- Прекрасно, - раздраженно сказал Рон, - ну теперь-то, когда мы решили этот сложный вопрос, мы можем заняться нашим пропитанием?
- Можем, но только мы отправимся за ним в какое-нибудь другое место, - ответила Гермиона, бросив быстрый взгляд на Гарри. – Нам не в коем случае не следует оставаться здесь, где вокруг шныряют дементоры.
В конечном итоге они обустроились на ночевку на дальнем краю луга, принадлежавшего одиноко стоявшей ферме, где они раздобыли немного яиц и хлеба.
- Это же не считается, что мы совершили кражу, правда? – озабоченно спросила Гермиона, когда они за обе щеки уплетали гренки с яйцами. – Мы ведь оставили деньги под куриным насестом.
Рон закатил глаза и ответил с набитым ртом:
- Гем..фиона, не бесфокойша ты так. Расслабша…
И действительно, гораздо проще было просто наслаждаться жизнью после такого сытного ужина и не о чем ни думать. Недавний инцидент с дементорами этим вечером вспоминали со смехом, и Гарри с веселым, даже можно сказать, оптимистичным, настроением приступил к своему первому из трех дежурств предстоящей ночи.
Впервые они столкнулись с пониманием того, что полный желудок означает хорошее расположение духа, а пустой – ссоры и уныние. Правда, Гарри мало удивился этому открытию, поскольку, благодаря Дурслям, знал о голоде не понаслышке. Гермиона достаточно спокойно переносила те вечера, когда, роясь в отходах, они находили из еды только ягоды или несвежие бисквиты, правда, тогда она становилась несколько вспыльчивей, чем обычно, и более молчаливой. Рон же, привыкшей к вкусной домашней пище и трехразовому питанию благодаря своей матери и домашним эльфам Хогвартса, от голода становился безрассудным и раздражительным. Когда его Рона надевать хоркрукс выпадала на периоды, в которые возникали проблемы с пропитанием, он становился совершенно невыносимым.
- Ну и куда теперь? – постоянно задавал он один и тот же вопрос. Сам он, похоже, не имел не малейшей идеи на этот счет, но при этом ожидал, что Гарри и Гермиона придумают какой-нибудь план, в то время как он будет сидеть и обреченно взирать на ничтожные запасы провизии. Так, Гарри и Гермиона потратили многие часы безуспешно пытаясь решить, где нужно искать другие хоркруксы и как уничтожить уже имеющийся, с каждым разом их разговоры становились все менее продуктивными из-за отсутствия какой-либо новой информации.
Поскольку Дамблдор был уверен, что Волдеморт спрятал хоркрусы в местах, очень важных для него, ребята продолжали снова и снова перечислять, словно читая какую-то скучную молитву, места, где Валдеморт когда –либо жил или бывал, - сиротский приют, где он родился и вырос; Хогвартс, где он учился; Боргин и Беркс, где он работал после школы; и затем Албания, где он пребывал в годы своего изгнания, - все это были основные направлениями поиска.
- Да, давайте отправимся в Албанию. Подумаешь, понадобиться всего несколько часиков, чтобы обыскать всю страну, - саркастично сказал Рон.
- Там хоркруксов быть не может. Он сделал пять из них еще до изгнания, и Дамблдор был уверен, что змея – шестой, - ответила Гермиона. – Мы знаем, что змея не в Албании, потому что она обычно рядом с Вол…
- Я ж просил не называть его имя!
- Хорошо! Змея обычно рядом с Сам-Знаешь-Кем. Теперь доволен?
- Не совсем.
- Я сомневаюсь, что он прячется где-то у «Боргин и Брукс», - сказал Гарри. Он и раньше говорил то же самое, но сейчас он сделал это, чтобы немного разрядить обстановку. – «Боргин и Брукс» были экспертами в Темных силах, они без труда бы распознали хоркрукс.
Рон демонстративно зевнул. Подавив почти непреодолимое желание запустить в него чем-нибудь тяжелым, Гарри продолжал:
- Я все еще настаиваю, что он мог спрятать что-нибудь в Хогвартсе.
Гермиона вздохнула.
- Но Дамблдор нашел бы его, Гарри!
Гарри в который уже раз привел доказательство в пользу своей теории:
- Дамблдор сам мне говорил, что не знает всех секретов Хогвартса. Говорю тебе, если и было место, которое по-настоящему важно для Вол…
- Ой!
- САМ-ЗНАЕШЬ-КОГО! – Прокричал Гарри, делая ударение на каждом слове. – Если и было место, которое действительно было важно для Сами-Знаете-Кого, то это Хогвартс!
- Ой, да ладно тебе, - усмехнулся Рон. – Школа – важное место?
- Да, именно школа. Она стала его первым настоящим домом, местом, где к нему пришло понимание, что он особенный. Она значит для него всё, и даже после того, как он ушел…
- Мы ведь говорим о Сами-Знаете-Ком? Так ведь? Или о тебе, Гарри? – поинтересовался Рон. Он потянул за цепочку с хоркруксом, висевшую на его шее. Гарри вдруг страшно захотелось посильнее схватить её и придушить друга.
- Ты сказал, что Сам-Знаешь-Кто просил Дамблдора предоставить место работы в школе после того, как он ушел, - сказала Гермиона.
- Точно, - кивнул Гарри.
- И Дамблдор подумал, что он хочет вернуться только для того, чтобы, возможно, найти какой-нибудь артефакт и сделать из него еще один хоркрукс?
- Ну да? – сказал Гарри.
- Но работы в Хогвартсе ему все-таки не получил, не правда ли? – продолжала Гермиона. – Таким образом, ему так и не представился шанс сделать хоркрукс и спрятать его в школе!
- Ну хорошо, - сдался Гарри. – Давайте забудем о Хогвартсе.
Не найдя больше никаких ниточек, которые могли бы помочь им в поисках хоркруксов, друзья, спрятавшись под Мантией-Невидимкой, отправились в Лондон, чтобы найти сиротский приют, где провел свое детство Волдеморт. Прокравшись в библиотеку, Гермиона выяснила, что здание приюта было снесено много лет назад. На его месте теперь размещалось офисное здание.
- Может попробовать добраться до фундамената? – нерешительно предложила Гермиона.
- Он не прятал бы тут хоркруксы, - уверенно заявил Гарри. Он знал это наверняка. Приют был для Волдеморта местом, откуда он всегда хотел убежать; он не стал бы здесь прятать частичку своей души. Дамблдор показал Гарри, что главным критерием Волдеморта при выборе мест для своих тайников были великолепие и загадочность, а этот мрачный серый уголок Лондона не шел ни в какое сравнение с Хордвардсом, Министерством или таким зданием как Гринготтc, Волшебный банк, с его золотыми воротами и мраморными полами.
Даже не имея больше идей относительно того, где искать хоркруксы, друзья продолжали колесить по стране, всякий раз разбивая лагерь на новом месте для пущей безопасности. Каждое утро они очень тщательно стирали следы своего пребывания, затем опять отправлялись в путь. Путешествуя с помощью Аппарации (трансгрессии, телепортации, нужное подчеркнуть - Прим. Julia), они находили новое убежище то в лесу, то в тенистой расщелине между утесами, то на поросшей вереском поляне, то на склоне горы, а однажды ночевали в укрытой от чужих глаз уединенной пещере. Каждые двенадцать часов они передавали хоркрукс друг другу, будто играя в какую-то дурацкую замедленную игру «передай посылку», где ужасная музыка замирала, потому что наградой победителю были двенадцать часов страха и тревоги.
Шрам все так же беспокоил Гарри. Он заметил, что это случалось особенно часто, когда он надевал на шею медальон. Иногда он не мог сдержать себя, чтобы не сморщится от боли.
-Что? Что ты видел? – спрашивал Рон, когда замечал страдания Гарри.
- Лицо, - шептал Гарри каждый раз, - Все тоже лицо. Вор, который украл у Грегоровича.
Тогда Рон отворачивался, даже не стараясь скрыть разочарования. Гарри знал, что Рон надеялся узнать хоть какие-то новости о семье или об остальных членах Ордена Феникса, но, в конце концов, Гарри не телевизионный эфир, он может видеть только то, о чем в данный момент думает Волдеморт, и не способен «настраиваться на разные волны» по первой прихоти друга.Судя по всему, Волдеморт постоянно находился в неизвестном молодом человеке с веселым лицом. Гарри был уверен, имя и местонахождение этого юноши Волдеморт знает не лучше, чем он сам. Не смотря на то, что шрам продолжал болеть, а веселый белокурый мальчик так маняще плескался в его воспоминаниях, он научился не показывать свою боль, потому что каждый раз упоминание о воре раздражало Рона и Гермиону. И Гарри не мог винить их за это, потому что прекрасно понимал, что в них говорило лишь отчаянное желание найти хоркруксы.
Дни шли за днями, плавно перетекая в недели, и в какой-то момент Гарри стал подозревать, Рон и Гермиона ведут за его спиной тайные беседы, причем разговаривают они явно о нем. Несколько раз они замолкали, как только Гарри заходил в палатку, и дважды он случайно натыкался на них, что-то быстро шепчущих друг другу, и оба раза, как только они понимали, что Гарри рядом, прекращали разговор и притворялись, что страшно заняты собиранием дров или походом за водой.
Гарри уже начинал думать, что друзья согласились отправиться с ним в это путешествие, которое теперь больше походило на бесцельное бродяжничество, в тайне надеясь на какой-то имеющийся у него секретный план действий. В последнее время Рон открыто демонстрировал свое плохое настроение Кроме того, Гарри начинал переживать, что Гермиона тоже очень разочаровалась в его лидерских способностях. Он отчаянно старался найти ответ, где же находится следующий хоркрукс, но единственным местом его пребывания по-прежнему виделся только Хогвартс, однако, поскольку никто больше с ним не соглашался, Гарри перестал настаивать на этой версии.
Осень настигла их все так же путешествущими по стране. Теперь они устанавливали палатку на ковре из опавших листьев. Обычный для этого времени года туман становился еще гуще из-за появления дементоров, ветер и дождь также не облегчали жизнь. Несмотря на то, что Гермиона теперь лучше разбиралась в съедобных грибах, которые они могли питаться, это приносило мало радости, поскольку самой большой проблемой оставалась практически полная изоляция, недостаток общения с людьми и совершенное неведение всего, что касалось хода борьбы с Волдемортом.
- Моя мать, - однажды сказал Рон, когда они разбили лагерь на берегу одной из рек в Уэльсе, - может сделать что угодно вкусненькое прямо из воздуха.
Он недовольно ткнул вилкой в кусок почти обуглившейся рыбы, лежавшей на тарелке. Гарри невольно взглянул на шею Рона и увидел, как и ожидал, золотую цепь, на которой висел хоркрукс. Он поборол желание огрызнуться другу, подумав, что плохое настроение того явно усугубляется медальоном.
- Твоя мать не может делать еду из воздуха, - возразила Гермиона. – Никто на такое не способен. Еда является одним из пяти Принципиальных Исключений Закона Гампа об Основных элементах Трансфигура…
- О, ты не могла бы говорить по-английски? А? – перебил её Рон, выковыривая остатки рыбы из зубов.
- Невозможно создать еду из воздуха! Ты можешь вызвать её с помощь заклятия Ассио, если знаешь ее местонахождение, можешь трансформировать из чего-то другого или увеличить её количество из того, что уже имеется…
- Ну, не утруждай себя увеличением количества этой рыбы, она отвратительна, - сказал Рон.
- Гарри поймал рыбу, и я приготовила из неё всё, что было в моих силах! Между прочим, я заметила, что мне всегда достается вся готовка. Полагаю, это потому, что я девочка, не так ли?!
- Нет, это потому, что лучше из всех нас троих разбираешься в магии, - возразил Рон.
Гермиона вскочила, остатки ее жаренной рыбы выскользнули из тарелки и упали на пол.
- В таком случае, завтра готовишь ты, Рон! Найдешь продукты и попробуй превратить их во что-нибудь съедобное, а я потом буду сидеть и с недовольной физиономией, смотреть на твое творение, стонать и жаловаться, чтобы ты, наконец, понял…
- Замолчи! – взорвался Гарри. – Замолчи! Сейчас же!
Гермиона возмутилась:
- Как ты можешь принимать его сторону, он ведь даже…
- Гермиона, помолчи! Я сейчас услышал кого-то!
Он напряженно вслушивался, подняв руки, призывая тем самым друзей молчать. Затем, сквозь шум протекающей рядом с палаткой реки, до него донеслись звуки голосов. Он посмотрел на Хитрскоп, тот не вращался.
- Ты защитила нас заклятием Муффлиато, надеюсь? – тихо спросил Гарри Гермиону.
- Я наложила все возможные заклятия, - прошептала она в ответ, - Муффлиато, отталкивающими магглов заклятьями и чарами маскировки. Кто бы они ни были, они не смогут услышать или увидеть нас.
Шарканье и шорох листьев, звук катящихся камней и треск сломанных веток указывали на то, что по крутому, поросшему лесом склону, окаймляющему узкий берег реки, где располагалась их палатка, спускается несколько человек. Ребята выхватили свои палочки, готовые ко всему. Магическая защита, окружавшая их лагерь, была вполне достаточной для того, чтобы Магглы или обычные волшебники и волшебницы не смогли заметить их в этой почти кромешной темноте. Если же это были Пожиратели Смерти, то впервые за все время путешествия Гарри, Рону и Гермионе предоставлялась возможность узнать, насколько эта защита эффективна против Темной Магии.
Голоса становились все громче, но ничего более вразумительного, кроме того, что группа мужчин спустилась к реке, больше нельзя было распознать. Гарри предположил, что некоторые из них находились менее, чем в двадцати шагах от палатки, однако шум реки не позволял делать какие-нибудь окончательные выводы.
Гермиона схватила свою обшитую бисером сумку и принялась в ней рыться в поисках чего-то. Через секунду она извлекла оттуда три Удлинителя Ушей и отдала по одному Гарри и Рону. Те поспешно вставили один конец веревки телесного цвета себе в ухо, а другой – высунули из палатки.
Через несколько секунд Гарри услышал усталый мужской голос.
- Здесь должны водиться лососи, или, или, может, ты считаешь, что еще не сезон для ловли? Ассio Лосось!
В отдалении послышалось всплески воды, затем шлепки рыбы о ладонь человека. Кто-то пробормотал слова благодарности. Гарри поглубже засунул конец Удлининителя Ушей себе в ухо. Сквозь журчание реки он мог различить еще несколько голосов, но все они звучали не на английском и даже не на любом другом человеческом языке, который он когда-либо слышал. Этот был груб и немелодичен, и казался набором энергичных гортанных звуков. На нем общались, похоже, два человека. Голос у одного из них был более низким и тихим, чем у другого.
Вскоре с другой стороны брезента заплясал огонь, между палаткой и костром замелькали тени. Восхитительный запах печённого лосося соблазнительно защекотал ноздри. Затем вилки и ножи застучали по тарелкам. Один из мужчин заговорил:
- Возьмите вот, Грипхук, Горнак.
«Гоблины!» - произнесла одними губами Гермиона Гарри, тот в ответ кивнул.
- Спасибо, - в один голос ответили гоблины на английском.
- Итак, вы трое в бегах. И как долго это продолжается? – спросил какой-то новый мягкий и приятный голос. Гарри показалось, что он когда-то его уже слышал, воображение нарисовало ему полного мужчину с приветливым лицом.
- Шесть недель… Или семь… Я забыл, - ответил владелец усталого голоса. – В первые два дня встретил Грипхука, а затем вскоре после этого объединились с Горнуком. В компании все же легче. – На некоторое время все замолчали, слышалось только скрежет ножей по тарелкам. – А ты почему сбежал, Тед? – снова заговорил мужчина.
- Я знал, что они придут за мной, - ответил Тед, и Гарри вдруг вспомнил, где слышал этот мягкий голос. Это отец Тонкс. – Услышал, что на прошлой неделе в нашей местности появились Пожиратели Смерти, и решил, что нужно уносить ноги. Я принципиально отказался регистрироваться как рожденный от Магглов, но понимал, что они все равно узнают, ведь это лишь вопрос времени, поэтому убежал. С моей женой все будет в порядке, потому что она «чистокровка». А потом я забрал и Дина… сколько? Несколько дней назад, да, сынок?
- Да, - ответил другой голос, и Гарри, Гермиона и Рон взволнованно уставились друг на друга. Они узнали по голосу, что это был Дин Томас, их товарищ по Гриффиндору.
- Ты тоже рожден от Магглов? – спросил первый мужчина.
- Не уверен, - ответил Дин. – Мой отец оставил маму, когда я был совсем ребенком. Хотя, у меня нет никаких доказательств, что он был волшебником.
Затем снова наступила пауза, заполненная чавканье, после которой снова заговорил Тед.
- Должен сказать тебе, Дирк, что очень удивлен нашей встрече. Рад, но удивлен. Ходили слухи, что тебя поймали.
- Так и было, - ответил Дирк, - я был на полпути к Азкабану, но сумел сбежать. Оглушил Доулиша и забрал его метлу. Это было гораздо проще, чем можно подумать. Не думаю, что он был в себе в тот момент. Возможно, на него наложили Заклятие Спутывания. Если так, то я бы хотел пожать руку тому волшебнику или волшебнице, кто это сделал. Возможно, этот человек спас мне жизнь.
Снова наступила тишина, нарушаемая лишь треском костра и гулом реки. Тед сказал:
- А вы вообще за кого? У меня сложилось впечатление, что гоблины полностью перешли на сторону Сами-Знаете-Кого.
- У тебя сложилось ложное впечатление, - ответил гоблин, говоривший более высоким голосом. – Мы не занимаем ничью сторону. Это война волшебников.
- Но тогда почему же вы скрываетесь?
- Я посчитал, - ответил другой гоблин, - что отказавшись от оскорбительного предложения, которое мне было сделано, я поставил свою жизнь под угрозу.
- И о чем же тебя попросили? – спросил Тед.
- Повиновение всегда считалось ниже достоинства нашего народа, - ответил гоблин, его голос стал жестче и менее похож на человеческий. – Я не какой-нибудь домашний эльф.
- Ну а ты, Грипхук?
- По той же причине, - ответил тот. – Гринготтс теперь неподконтролен нам. А я не признаю никаких начальников из волшебников.
Он что-то едва слышно шепнул на языке гоблинов, и Горнук засмеялся.
- Что за шутка? – спросил Дин.
- Он сказал, - ответил Дирк, - что некоторых вещей волшебники тоже не признают.
Последовала короткая пауза.
- Я что-то не совсем понимаю, - сказал Дин.
- Прежде чем бежать, я совершил свою маленькую месть, - ответил Грипхук по-английски.
- Какие милые создания – эти гоблины, - вмешался в разговор Тед, - надеюсь, вы не додумались замкнуть кого-нибудь из Пожирателей Смерти в одном из ваших старых сверх надежных хранилищ?
- Если бы я это сделал, меч вряд ли помог бы ему выбраться, - ответил Грипхук. Горнук снова рассмеялся, и даже Дирк издал сухой смешок.
- Дин и я, похоже, что-то пропустили, - сказал Тед.
- Точно, пропустили! Как и Северус Снейп, правда, он об этом не знает, - сказал Грипхук, и два гоблина зло захохотали. Внутри палатки у Гарри перехватило дыхание от возбуждения. Он и Гермиона смотрели друг на друга, изо всех сил вслушиваясь в рассказ гоблина.
- А вы что, разве не слышали об этом, Тед? – спросил Дирк. – Ну про детей, которые пытались украсть меч Гриффиндора из кабинета Снейпа в Хогвартсе?
Словно электрический разряд прошел через Гарри, когда он услышал эти слова. Он стоял, не шелохнувшись.
- Ничего такого не слышал. – ответил Тед, - Этого не было в «Пророке»?
- Вряд ли, - фыркнула Дирк, - Грипхук сказал мне, что слышал об этом от Билли Уизли, который работает в банке. Одной из детей, пытавшихся украсть меч, была его младшая сестра.
Гарри посмотрел на Гермиону и Рона, которые вцепились в свои Удлинители Ушей так крепко, словно от этого зависела их жизнь.
- Она и еще пара её друзей проникли в кабинет Снейпа и вскрыли стеклянный футляр, в котором хранился меч. Снейп поймал их на лестнице.
- О, храни их Господь. – сказал Тед, - И что они хотели сделать с мечом? Использовать его в против Сам-Знаешь-Кого? Или против самого Снейпа?
- Ну, что бы они не думали, это их дело, но Снейп решил, что меч не будет в безопасности в его кабинете, - ответил Дирк, - Поэтому спустя два дня спустя, видимо, после разговора с Сам-Знаешь-Кем, он прислал его в Лондон, чтобы поместить в Гринготтс.
Гоблины снова расхохотались.
- Я до сих по не пойму, что тут смешного, - сказал Тед.
- Это подделка, - давясь от смеха, проговорил Грипхук.
- Меч Гриффиндора подделка!
- О, да. Это копия. Но, кстати, надо признать, великолепная копия, однако, она сделана волшебником. Оригинал был изготовлен несколько столетий назад гоблинами и обладает свойствами, присущими только оружию, сделанному нашим народом. Где бы сейчас не находился меч Гриффиндора, но он не в Банке Гринготтс.
- Понятно, - сказал Тед, - И я так понимаю, вы не потрудились сообщить об этом Пожирателям Смерти?
- Я не видел причины беспокоить их по таким пустякам, - ответил Грипхук самодовольно, и на этот раз Тед и Дин присоединились к смеющимся Горнуку и Дирку.
В палатке. Гарри закрыл глаза, отчаянно желая, чтобы кто-нибудь у костра задал действительно вопрос, который волновал его сейчас больше всео. Через минуту, которая показалась Гарри вечностью, Дин (кстати сказать, Гарри не без укора ревности вспомнил, что Дин когда-то был парнем Джинни) словно услышал его немую мольбу.
- А что случилось с Джинни и всеми остальными? Что случилась с ребятами, которые пытались украсть меч?
- О, они были наказаны, очень сурово, - безразлично сообщил Грипхук.
- Но с ними-то все в порядке? – быстро спросил Дин. – Ну я хотел сказать, хватит уже с Уизли раненных детей, как вы считаете?
- Ну несколько я знаю, они получили повреждения, но не очень серьезные, - сказал Грипхук.
- Повезло им, - кивнул Тед. – Зная послужной список Снейпа, думаю, мы должны радоваться, что ребята вообще остались живы.
- Так вы тоже верите в эту историю, не правда ли, Тед? – спросил Дирк. – Вы действительно считаете, что Снейп убил Дамблдора?
- Конечно, я в это верю, - ответил Тед. – Надеюсь, вы не собираетесь сказать, что считаете, будто Поттер как-то причастен к смерти Дамдлдора?
- В наши дни трудно во что-либо верить, - прошептал Дирк.
- Я знаю Гарри Поттера, - вступил в разговор Дин. – Я верю, что он тот самый… Избранный… или называйте его, как угодно…
- Да, многие хотели бы верить, что так оно и есть, сынок, - ответил Дирк, - включая и меня. Но где же он сейчас? Давай посмотрим объективно. Если бы он знал что-то, чего не знаем мы, или бы имел какие особенные возможности, он бы не прятался сейчас, неизвестно где, а сражался, возглавил бы сторонников сопротивления. И знаешь, в «Пророке» есть на него достаточно…
- В «Пророке»? – усмехнулся Тед. – Ну что ж, ты заслужил того, чтобы тебе лгали, раз до сих пор читаешь эту гадость. Если хочешь действительно услышать факты, читай «Квиббер».
На другом конце Удлинителя Ушей кто-то поперхнулся и закашлялся. Это Дирк проглотил рыбью кость. Наконец, он пробормотал:
- «Квиббер»? Та самая газетенка лунатика Ксено Лавгуда?
- Ну не такой уж он и лунатик. - не согласился Тед. - Если хотите знать, Ксено пишет обо всем, о чем «Пророк» обычно умалчивает. Например, в последнем номере «Пророка» нет не единого упоминания о Морщерогих кизляках. Я не знаю, как долго они позволят ему печатать свою газету. Но на передовице каждого номера он призывает всех волшебников, кто против Сами-Знаете-Кого, своей первоочередной задачей считать помощь Гарри Поттеру.
- Трудно помогать мальчику, который исчез с лица земли, - возразил Дирк.
- Послушайте, уже то, что его до сих пор не схватили, можно считать большим достижением, - сказал Тед. – Я тоже с радостью получил бы от него хоть какие-то намеки, но он делает сейчас то же, что и мы, пытается не утратить свободу, не так ли?
- Да, в твоих словах есть смысл, - вяло согласился Дирк. – Учитывая, что на поиски парня брошены все ресурсы Министерства, с его доносителями и информаторами, Поттера бы давно должны были поймать. Хотя, откуда мы знаем, что он не пойман и не убит? Возможно, об этом просто умалчивается.
- Ах, не говори так, Дирк, - прошептал Тед.
Потом они надолго замолчали, из Удлинителй Ушей доносился лишь стук ножей и вилок о тарелки. Далее дискуссия ограничилась тем, что они решали, остаться ли ночевать на берегу или уйти. Остановились на втором, решив, что лучше будет скрыться в глубине леса. Они потушили костер и начали взбираться по склону. Вскоре голоса становились все тише, пока совсем не замолкли.
Гарри, Рон и Гермиона смотали и убрали обратно в сумку Удлинители Ушей. Гарри, который во время всего подслушивания с трудом сдерживал себя, чтобы не заговорить, теперь не смог произнести ничего, кроме: «Джинни…меч…»
-Я знаю! – воскликнула Гермиона.
Она запустила руки в свою сумку.
- Вот… она… - процедила она сквозь зубы, с трудом доставая что-то тяжелое. Гарри поспешил к ней на помощь, и вместе они вытащили пустой портрет Финеса Нигеллуса. Гермиона направила полочку на портрет.
- Если кто-то украл настоящий меч из кабинета Дамблдора, - произнесла она, тяжело дыша, пока они пристраивали портрет возле стенки палатки, - Финес Нигеллус мог видеть, как это случилось. Эта картина висела прямо за футляром с мечом.
- Если, конечно, он в тот момент не спал, - предположил Гарри. Он затаил дыхание, когда Гермиона встала на колени напротив картины, кашлянув, позвала:
- Эээ… Финес? Финес Нигеллус!
Ничего не произошло.
- Финес Нигеллус, - снова сказала Гермиона. – Профессор Блэк! Пожалуйста, не могли бы вы поговорить с нами? Прошу вас!
- «Пожалуйста» - волшебное слово, всегда работает, - послышался холодный плутоватый голос, и Финес Нигеллус скользнул в собственный портрет. И тут Гермиона крикнула?
- Обскура!
Тут же черная повязка накрыла умные темные глаза Финеса. От неожиданности тот стукнулся головой о рамку картины и вскрикнул от боли.
- Что?... Да как вы смеете!... Что вы…
- Мне очень жаль, профессор Блэк, - сказала Гермиона, - но это необходимые предосторожности.
- Уберите эту гадость с полотна! Я сказал, уберите! Вы портите великое творение изобразительного искусства! Где я? Что происходит?
- Неважно, где мы, - вмешался Гарри, и Финес застыл, прекратив все попытки снять с глаз черную повязку.
- Неужели я слышу голос самого мистера Гарри Поттера?
- Возможно, - ответил Гарри, пытаясь сохранить интригу и удержать интерес Финеса. – У нас есть к вам пара вопросов, касающихся меча Гриффиндора.
- Ах, - сказал Финес Нигеллус, вращая головой так и эдак в тщетной попытке хотя бы краем глаза взглянуть на Гарри, - да. Глупая девчонка вела себя крайне неразумно…
- Подбирайте выражения, когда говорите о моей сестре! – достаточно резко оборвал его Рон. Финес Нигеллус презрительно приподнял брови:
- А это еще кто? – спросил он, крутя головой из стороны в сторону. – Мне не нравится ваш тон! Девчонка и ее друзья действовали чрезвычайно рискованно. Обворовывать кабинет директора…
- Они не воровали, - перебил его Гарри. – Этот меч не принадлежит Снейпу.
- Но он принадлежит школе Профессора Снейпа, - возразил Финес Нигеллус. – А какие права имеет на меч девочка Уизли? Она заслужила свое наказание точно так же, как заслужил его этот идиот Лонгботтом и ненормальная Лавгуд!
- Невилл не идиот, а Луна – не ненормальная! – вмешалась Гермиона.
- Ну так где я? – повторил Финес Нигеллус и опять принялся бороться с черной повязкой. – Куда вы меня притащили? И почему вы забрали меня из дома моих предков?
- Да хватит уже! Как Снейп наказал Джинни, Невилла и Луну? – спросил Гарри настойчиво.
- Профессор Снейп отправил их в Запретный Лес помогать этому неотесанному мужлану, Хагриду.
- Хагрид – не неотесанный мужлан! – Гермиона явно начала выходить из себя.
- И Снейп считает, что это наказание? – усмехнулся Гарри. – Уверен, Джинни, Невилл и Луна неплохо провели время с Хагридом. Запретный Лес… подумаешь! Они сталкивались с гораздо более страшными вещами, по сравнению с которыми Запретный Лес – это детские шалости!
Он почувствовал огромное облегчение, ибо уже в своем воображение успел нарисовать ужасы, постигшие его друзей, сопоставимые, как минимум, с заклятьем Круциатус.
- На самом деле, Профессор Блэк, мы хотели узнать, кто-нибудь другой брал меч? Ну, может быть, его забирали из кабинета для чистки или чего-нибудь в этом роде?.
Финес Нигеллус застыл, оставив в покое повязку, и чуть не подавился от смеха.
- Сразу видно - дитя Магглов, - ответил он. – Оружие, изготовленное гоблинами, не нуждается в чистке, простушка. На гоблинское серебро грязь не пристает, только впитывается то, что может сделать его еще крепче.
- Не называй Гермиону простушкой, - вступился за подругу Гарри.
- Признаться, я очень устал от этого бесконечного противостояния, - заявил Финес Нигеллс, - может, мне пора уже возвращаться обратно в кабинет директора?
Все еще с повязкой на глазах, он ощупью продвигаться к краю картины, чтобы снова вернуться в Хогвартс. Неожиданно Гарри посетила одна мысль.
- Дамблдор! Вы можете привести сюда Дамблдора?
- Что, простите? – удивился Финес Нигеллус.
- Вы не могли бы привести профессора Дамблдора из его портрета в ваш?
- Подумать только, а ведь не только рожденные от Магглов могут быть столь невежественными, Поттер. Обитатели портретов Хогвартса могут общаться между собой, но они не могут путешествовать за пределы замка, за исключением случаев, когда они навещают собственный портрет. Дамблдор не может прийти сюда вместе со мной. Кроме того, после того бесцеремонного обращения со мной, уверяю вас, я никогда не вернусь сюда опять!
Слегка подавленный Гарри наблюдал, как Финес повторял свою попытку покинуть картину.
- Профессор Блэк, - вдруг сказала Гермиона, - не могли бы вы просто сказать нам, когда в последний раз меч вынимали из футляра? Ну, то есть до того, как его брала Джинни…
Финес нетерпеливо фыркнул.
- Я думаю, в последний раз меч Гриффиндора покидал свой футляр, когда профессор Дамблдор использовал его, чтобы вскрыть кольцо.
Гермиона резко повернулась к Гарри. Никто из них не смел произнести ни слова в присутствии Финеса Нилеллуса, который еще немного повозившись в поисках выхода, все же смог его найти.
- Ну… спокойной ночи, - пожелал он язвительно, и почти исчез и вида, из-за рамки выглядывал только небольшой кусочек его шляпы, когда Гарри закричал:
- Погодите! Вы говорили профессору Снейпу об этом?
Голова Финеса Нигеллуса появилась в картине.
- Профессор Снейп слишком занятйй человек, чтобы интересоваться эксцентричными поступками Альбуса Дамблдора. Прощайте, Поттер!
С этими словами, он окончательно исчез из вида, оставив на картине лишь мрачный фон.
- Гарри! – закричала Гермиона.
- Сам знаю! – тоже прокричал в ответ Гарри. Не в силах больше сдержать себя, он рассек кулаком воздух. Это было гораздо больше, чем он мог даже надеяться. Он мерил шагами палатку, и, как ему казалось, намотал за это время не меньше мили. Он даже уже не чувствовал голод, настолько он был возбужден. Гермиона спрятала картину Финеса Нигеллуса обратно в сумку, застегнула пряжку, и лишь тогда подняла сияющее лицо к Гарри.
- Меч может уничтожить хоркруксы! Гоблины делают лезвие таким образом, что оно само себя усиливает…. Гарри, этот меч уже насыщен ядом василиска!
- И Дамблдор до сих пор не отдал мне его потому, что он был ему нужен, чтобы испытать его на медальоне…
- … и он, возможно, решил, что тебе не позволят его взять…
- … поэтому он сделал копию…
- … и положил ее в стеклянный футляр…
- … а настоящий меч спрятал… Но где?...
Они смотрели друг на друга, чувствуя, что ответ находится совсем рядом, невидимой тенью висит в воздухе. Но почему Дамблдор просто не сказал ему? Или может быть, он говорил, но Гарри тогда не понял?
- Думай! – прошептала Гермиона. – Думай! Где он мог его оставить?
- Не в Хогвартсе, - задумчиво произнес Гарри, снова заходив по палатке.
- Может, где-нибудь в Хоксмиде? – предложила Гермиона.
- Визжащая Хижина? Туда никто никогда не ходит.
- Снейп знает, как туда пройти. По-моему, слишком рискованно было бы оставлять меч там.
- Но Дамблдор доверял Снейпу, - напомнил Гарри.
- Но не настолько, чтобы рисковать мечом, - возразила Гермиона.
- Да, ты права, - согласился Гарри. Его хорошее настроение слегка омрачилось, когда он подумал о предательстве Снейпа. – В таком случае, он должен был спрятать меч где-нибудь подальше от Хогсмида… А что ты думаешь по этому поводу, Рон?.. Рон?...
Гарри огляделся. В первое мгновение он подумал, что Рона нет в палатке, но потому увидел его на нижней койке двухярусной кровати. Выглядел он немного заторможенным.
- О, неужели вспомнили и обо мне? – проговорил он.
- Что?
Рон усмехнулся и уставился в потолок.
- Вы, двое, продолжайте. Не хочу испортить ваше веселье.
Немного сбитый с толку Гарри посмотрел на Гермиону, прося у нее помощи, но та только покачала головой, тоже явно озадаченная.
- А в чем, собственно, проблема? – обратился Гарри к другу.
- Проблема? Нет никаких проблем, - ответил Рон, избегая встречаться с Гарри глазами. – Ну, по крайней мере, ты здессь никакой проблемы не видишь.
По парусине палатки застучали капли дождя.
- Ну раз для тебя она очевидна, - сказал Гарри, - давай, выкладывай!
Рон резко сел, свесив ноги с кровати. Было неприятно смотреть на такого Рона. Он не походил на самого себя.
- Отлично! Выкладываю! Не ждите от меня, что я буду скакать с вами и с этой чертовой палаткой с места на место только потому, что мы должны найти очередную идиотскую вещицу. Просто впиши её в список остального барахла, о котором ты понятия не имеешь.
- Не имею понятия? – повторил Гарри. – Это я не имею понятия?
Кап. Кап. Кап. Капли стучали по крыше все сильнее и чаще. Дождь заговорил скороговоркой на листьях деревьев и что-то нашептывал речке в темноте. Недавнее ликование Гарри, казалось, смывало потоками льющейся с небес воды. Все-таки подозрения и страхи Гарри относительно мыслей Рона начали сбываться. Рон говорил именно то, чего Гарри меньше всего хотел и больше всего боялся от него услышать.
- Это было не лучшее время в моей жизни, - сказал Рон, - Покалечил руку, голодал, мерз каждую ночь, но при этом я надеялся, что рано или поздно, после недель скитаний и поисков, мы все же к чему-то придем, и наши усилия принесут хоть какой-то успех.
- Рон, - тихо позвала Гермиона, но тот не ответил, может быть просто притворившись, что не расслышал её голоса из-за барабанной дроби капель о брезент палатки.
- Я думал, ты знал, на что идешь, - ответил Гарри.
- Да, я тоже так думал.
- Ну и в какой именно части не оправдались твои ожидания? – разозлился Гарри. – Может, ты думал, что мы будем останавливаться в пятизвездочных отелях? Или может быть, ежедневно отыскивать по хоркруксу? Или ты надеялся вернуться под теплое крылышко матери к Рождеству?
- Мы думали, ты знаешь, что делаешь! – закричал Рон, вскакивая на ноги. Каждое его хлестало по щекам. – Мы думали, Дамблдор сказал тебе, как нужно действовать, думали, у тебя есть план!
- Рон! - На этот раз Гермиона обратилась к нему достаточно громко для того, чтобы просто игнорировать её.
- Ну что ж, простите, что подвел вас, - заговорил Гарри, неожиданно для самого себя тихо и спокойно. – С самого начала я был честен с вами. Я говорил все, что узнал от Дамблдора. И еще, мало ли, вдруг вы не заметили, я нашел одни хоркрукс…
- О, да, и мы все еще понятия не имеем, как от него избавиться, точно так же, как не знаешь, где искать остальные хоркруксы.
- Сними с себя медальон, Рон, - попросила Гермиона. Голос её звучал необычно высоко. – Пожалуйста, сними. Ты не говорил бы так, если бы ты не носил его весь день.
- Говорил бы, - вмешался Гарри. Он совершенно не хотел искать оправданий поведению Рона. – Неужели в думаете, что я не заметил, как вы шептались за моей спиной? Неужели считали, что я не догадываюсь, о чем вы думаете?
- Гарри, мы не…
- Не лги, - закричал Рон на Гермиону. – Ты говорила то же самое. Ты говорила, что разочарована и что надеялась, что он был готов для этого дела…
- Я не это имела в виду, Гарри» Все было совсем не так! – она заплакала.
Дождь стекал по парусине палатки, слезы текли по лицу Гермионы. Напряжение, царившее здесь всего несколько минут назад вдруг исчезло, словно его и не бывало, как фейерверк, который вспыхивает и сразу же умирает, оставляя за собой лишь темноту и холод. Меч Гриффиндора был спрятан неизвестно где, а единственным успехом трех подростков было то, что они все еще живы.
- Ну так почему же ты все еще здесь? – спросил Гарри Рона.
- Откуда мне знать?
- Отправляйся домой.
- Да, может, и отправлюсь! – закричал Рон, шагнув к Гарри. Тот не отступил. – Ты слышал, что они говорили о моей сестре? Но тебе ведь наплевать, да? «Подумаешь, это всего лишь Запретный Лес». Гарри Я-И-Не-Такое-Видел Поттеру все равно, что с ней случилось там – ну, подумаешь, гигантские пауки или психическая чепуха…
- Я только сказал, она была с остальными и с Хагридом…
- Да я все понял! Тебя совершенно не заботит ее судьба и судьба остальных членов моей семьи. «хватит уже для Уизли раненных детей» - ты это слышал?
- Да, я…
- И даже не попытался понять, что это значит?
- Рон! – закричала Гермиона, став между ними. – Я не думаю, что случилось еще что-то страшное, по крайней мере, о чем мы еще не знаем. Подумай, Рон, просто Билл напуган, кроме того, многие видели, что Джордж потерял ухо, ты должен быть мертв из-за расщепления. Уверена, именно это Дин имел в виду….
- О, ты уверена, да? Ну тогда зачем мне о них беспокоиться, правда? Что до тебя, так у тебя вообще нет повода для беспокойств – твоим родителям ничего не грозит…
- Зато мои родители мертвы! – проревел Гарри.
- И мои недалеки от этого! – закричал Рон.
- Ну тогда иди! – все больше распалялся Гарри. – Возвращайся к ним и притворись, что ты справился со своим расщеплением, и мамуля накормит тебя от души и…
Рон дернулся, Гарри среагировал на его движение, и через секунду в руках обоих были зажаты палочки. Но прежде чем они успели ими воспользоваться, Гермиона их опередила.
- Престего! – закричала она, и между ней с Гарри и Роном возникла невидимая преграда. Силой заклинания всех их отбросило назад на несколько шагов. Рон и Гарри смотрели через преграду, будто впервые в жизни видели друг друга. Гарри в этот момент испытывал к Рону жгучую ненависть: что-то сломалось между ними.
- Дай сюда хоркрукс, - сказал Гарри.
Рон снял цепочку с медальоном с шеи и бросил его на ближайший стул, затем повернулся к Гермионе:
- Что ты собираешься делать?
- В каком смысле?
- Остаешься или как?
- Я… - она выглядела совершенно несчастной. – Да-да, конечно я остаюсь. Рон, мы обещали, что будем с Гарри, что поможем…
- Я все понял. Ты выбрала его.
- Рон… нет… ну пожалуйста. Вернись!
Она бросилась за ним, но невидимая стена, которую она же и создала, не пускала её. Пока Гермиона снимала заклятье, он уже вышел из палатки и исчез во мгле. Гарри не сдвинулся с места, молча слушая её плач и как она зовет Рона.
Через несколько минут Гермиона вернулась, промокшие волосы прилипли к её лицу.
- Он ушел. Аппарировал…
Усевшись в кресло и свернувшись клубочком, она начала плакать.
После всего случившегося Гарри овладело какое-то оцепенение. Он поднял хоркрукс и повесил его на шею. Взяв покрывало с кровати Рона, он укрыл им Гермиону, затем лег на постель и уставился на темный потолок палатки, вслушиваясь в звуки дождя…